"ГЛАВА XI" Когда дамы после обеда вышли из-за стола, Элизабет поднялась к Джейн и, хорошенько ее закутав, спустилась с ней в гостиную, где больная была встречена радостными возгласами своих подруг. За все время знакомства Элизабет с сестрами мистера Бингли они еще никогда не казались ей такими приветливыми, как в течение того часа, пока дамы ждали прихода мужчин. Обе они великолепно умели поддержать разговор, могли подробно описать какое-нибудь развлечение, с юмором рассказать анекдот, с задором высмеять кого-нибудь из знакомых. Однако, когда мужчины появились, Джейн сразу же отошла на второй план, взгляд мисс Бингли остановился на Дарси, и не успел он сделать нескольких шагов, как ей уже нужно было что-то ему сказать. Подойдя к Джейн, Дарси любезно поздравил ее с выздоровлением. Мистер Херст также ей слегка поклонился, пробормотав нечто вроде: "Я весьма рад". Зато приветствие Бингли было пылким и многоречивым. Он был полон забот и восторга. Первые полчаса он потратил на разведение огня в камине, чтобы Джейн не было холодно. По его настоянию она перешла в кресло около камина, чтобы находиться подальше от дверей. Затем он расположился подле нее и в течение всего вечера разговаривал почти только с ней. Элизабет, сидевшая за шитьем в противоположном углу, следила за всеми его хлопотами с большим удовлетворением. После чая мистер Херст тщетно пытался напомнить невестке о карточном столике. Кэролайн знала доподлинно, что у мистера Дарси нет желания сесть за игру. Громкое обращение мистера Херста ко всем собравшимся было отклонено. Мисс Бингли ответила ему, что играть никому не хочется. И так как это подтверждалось общим молчанием, мистеру Херсту не осталось ничего иного, как растянуться на диване и сразу заснуть. Дарси взял книгу, мисс Бингли сделала то же самое, а миссис Херст занялась тем, что стала перебирать свои [48] браслеты и кольца, изредка вставляя словечко в разговор брата и Джейн. Внимание мисс Бингли в равной степени было поглощено чтением собственной книги и наблюдением за тем, как читал свою книгу мистер Дарси. Она то и дело о чем-нибудь его спрашивала и заглядывала в раскрытую перед ним страницу. Однако вовлечь его в беседу ей не удавалось: он кратко отвечал на вопросы и продолжал читать. Наконец, совершенно обессиленная тщетными попытками сосредоточиться на собственной книге, выбранной только потому, что она стояла на полке рядом с томом, который читал Дарси, мисс Бингли, широко зевнув, сказала: - Как приятно так провести вечер! Говоря откровенно, я не знаю удовольствий, подобных чтению. Насколько быстрее устаешь от всякого другого занятия! Когда я обзаведусь собственным домом, я почувствую себя несчастной, если у меня не будет хорошей библиотеки. Никто не ответил. Она зевнула еще раз, отшвырнула книгу и оглядела комнату в поисках какого-нибудь развлечения. Услышав, что брат говорит с мисс Беннет о бале, она внезапно повернулась к нему и сказала: - Между прочим, Чарлз, ты в самом деле намерен устраивать танцы в Незерфилде? Прежде чем принять такое решение, я бы тебе советовала узнать, как к этому относятся присутствующие в этой комнате. Думаю, что не ошибусь, если скажу, что среди нас может найтись кто-то, кому бал едва ли будет по вкусу. - Ты, видимо, имеешь в виду Дарси, - ответил мистер Бингли. - Что ж, если ему будет угодно, он может отправиться спать. А что касается самого бала, это вопрос решенный. И как только все будет готово и Николс наготовит достаточно белого супа, я немедленно разошлю приглашения. - Я бы любила балы гораздо больше, - сказала мисс Бингли, - если бы они устраивались по-другому. Нынешние балы невыносимо скучны. Насколько было бы разумнее, если бы во время бала танцы были заменены серьезной беседой. - Конечно, разумнее, дорогая. Но, осмелюсь сказать, это вряд ли было бы похоже на бал. Мисс Бингли, не снизойдя до ответа, вскоре поднялась и стала прохаживаться по комнате. У нее была стройная фигура и красивая походка. Однако Дарси, для которого предназначался показ этих качеств, был по-прежнему поглощен чтением. В отчаянии она предприняла еще один маневр и, повернувшись к Элизабет, сказала: - Мисс Элиза Беннет, позвольте вам предложить последовать моему примеру и немножко пройтись. Уверяю вас, после того как долго сидишь на одном месте, это действует ободряюще. Элизабет удивилась, но уступила ее просьбе. Мисс Бингли добилась успеха и в отношении истинного предмета своих маневров. Дарси поднял глаза. Проявление внимания мисс Бингли по этому адресу было для него не меньшей новостью, чем для самой Элизабет, [49] и он бессознательно захлопнул книгу. Ему тотчас же предложили присоединиться к их компании, но он отказался. По его словам, эта прогулка по комнате могла быть вызвана только двумя причинами, причем в обоих случаях его участие сделалось бы для них помехой. "Что он хотел этим сказать? Она умирает от желания узнать, что он имел в виду!" - И мисс Бингли обратилась к Элизабет с вопросом, догадывается ли она, что бы это могло означать. - Конечно, нет, - ответила та. - Но можете быть уверены, - чем-то он хотел нас задеть. И самый верный способ вызвать разочарование мистера Дарси - это ни о чем его не расспрашивать. Мисс Бингли, однако, не могла чем бы то ни было разочаровать мистера Дарси. Поэтому она продолжала настаивать, чтобы ей объяснили скрытый смысл его слов. - Ничего не имею против, - сказал мистер Дарси, как только ему позволили говорить. - Вы выбрали этот вид препровождения времени, так как либо весьма доверяете друг другу и должны поделиться каким-то секретом, либо думаете, что выглядите особенно красиво, когда прогуливаетесь. В первом случае я буду для вас помехой, во втором же - я с большим успехом могу любоваться вами, сидя здесь у камина. - Какой ужас! - воскликнула мисс Бингли. - Я никогда в жизни не слышала ничего более дерзкого. Как наказать нам его за эти слова? - Нет ничего проще, стоит лишь захотеть по-настоящему, - сказала Элизабет. - Мы все можем легко друг друга задеть. Дразните его, смейтесь над ним. Вы же с ним близкие друзья - должны же вы знать его слабые стороны. - Честное слово, не знаю. Уверяю вас, наше знакомство меня этому не научило. Дразнить само хладнокровие и присутствие духа! Нет, нет, я чувствую, из этого ничего не выйдет. Не захотим же мы выглядеть дурочками, смеясь без всякого повода. О нет, мистер Дарси может быть спокоен. - Разве над мистером Дарси нельзя смеяться? - удивилась Элизабет. - Какое редкое преимущество! Настолько редкое, что я надеюсь, оно останется исключением. Мне бы пришлось плохо, если бы у меня оказалось много таких знакомых, - я очень люблю смешное. - Мисс Бингли, - отвечал Дарси, - приписывает мне неуязвимость, которой я, увы, вовсе не обладаю. Мудрейшие и благороднейшие из людей, нет, мудрейшие и благороднейшие их поступки могут быть высмеяны теми, для кого главное в жизни - насмешка. - Конечно, такие люди бывают, - сказала Элизабет. - Надеюсь, я не принадлежу к их числу. Мне кажется, я никогда не высмеивала мудрость и благородство. Глупость и причуды, капризы и непоследовательность кажутся мне смешными, и, когда мне это удается, я над ними смеюсь. Но все это качества, которых вы, по-видимому, полностью лишены. - Этого, наверно, нельзя сказать ни о ком. Но на протяжении [50] своей жизни я немало потрудился над тем, чтобы избавиться от недостатков, которые могут сделать смешным даже неглупого человека. - Таких, например, как гордость и тщеславие? - Да, тщеславие - это в самом деле недостаток. Но гордость... Что ж, тот, кто обладает настоящим умом, может всегда удерживать гордость в должных пределах. Элизабет отвернулась, чтобы скрыть улыбку. - Вы как будто успели разобраться в характере мистера Дарси, не так ли? - спросила мисс Бингли. - Хотелось бы узнать ваше мнение. - Что ж, я вполне убедилась, что мистер Дарси свободен от недостатков. Да он этого и сам не скрывает. - Подобных притязаний, - ответил Дарси, - я не высказывал. Слабостей у меня достаточно. Я только надеюсь, что от них избавлен мой ум. А вот за нрав свой я бы не поручился. Возможно, я недостаточно мягок - во всяком случае, с точки зрения удобства тех, кто меня окружает. Я не умею забывать глупость и пороки ближних так быстро, как следовало бы, так же, как и нанесенные мне обиды. Я не способен расчувствоваться, как только меня захотят растрогать. Меня, вероятно, можно назвать обидчивым. Если кто-нибудь лишается моего уважения, то уже навсегда. - Вот это в самом деле серьезный порок! - воскликнула Элизабет. - Неумеренная обидчивость - безусловно, отрицательная черта характера. Но вы удачно выбрали свой недостаток. Смеяться над ним я не способна. Вы можете меня не бояться. - Наверно, всякому человеку свойственна склонность к какому-то недостатку, - природная слабость не может быть преодолена даже отличным воспитанием. - Ваша слабость - это готовность ненавидеть людей. - А ваша, - отвечал он с улыбкой, - намеренно их не понимать. - Мне хочется немножко послушать музыку, - сказала мисс Бингли, устав прислушиваться к разговору, в котором она не принимала участия. - Луиза, ты не рассердишься, если я разбужу твоего мужа? Ее сестра ничего не имела против, и Кэролайн подняла крышку фортепьяно. Дарси, поразмыслив, не стал об этом жалеть, так как чувствовал, что уделяет Элизабет слишком много внимания.
КНИГА ПЕРВАЯ. ГЛАВЫ:
[1] [2] [3] [4] [5] [6] [7] [8] [9] [10] [11] [12] [13] [14] [15] [16] [17] [18] [19] [20] [21] [22] [23]
